Секс-терапия: назад к свободной любви

Гуру нового модного общества взаимопомощи утверждает, что, обнажившись и разделив свою любовь с окружающими, вы познаете истину в последней инстанции. Так что же это - ящик Пандоры или секрет более чистого бытия?

Представьте себе такую сцену: вы находитесь в одной комнате с более чем сотней других взрослых людей. У одной из стен сидит мужчина с длинными седыми волосами. В руке у него микрофон, и он призывает всех знакомиться с окружающими. "Подойдите к любому, - говорит он, - и откровенно, искренне расскажите ему что-нибудь из того, что бросилось вам в глаза сразу же, как только вы его увидели. Потом пусть он расскажет то же самое вам. Но прежде чем сделать это, - продолжает мужчина, - пожалуйста, снимите всю одежду".

Добро пожаловать в "самый радикальный клуб взаимопомощи в мире" - именно так называется этот десятидневный психологический лагерь. Возглавляет мероприятие уроженец Бирмингема, инструктор по личностному росту гуру Пол Лоу. Здесь не место скромным и застенчивым: помимо предложений обменяться комплиментами вроде "при виде вас у меня трепещет вагина", напрямую рассказать о самых сокровенных ощущениях, в обнаженном виде обсудить с другими свои проблемы и испробовать эротический массаж, участники тренинга смогут познать свою сексуальность со множеством партнеров (да, буквально во время тренинга). Видите ли, с точки зрения Лоу, моногамия - это одна из "нелепых и противоестественных социальных условностей, которые отделяют вас от духовного просвещения".

Звучит как описание странного хипповского эротического культа или попытка оправдать промискуитет? Что ж, так и есть. Теперь снова модно обниматься с деревьями, бить в барабаны бонго и будить в себе воина. Если вы однажды попались в капкан к поборникам духовной взаимопомощи, вы наверняка слышали о Landmark Forum (с его репутацией похожего на культ мотивирующего тренинга), Hoffman Process (здесь вам предстоит околачивать подушки бейсбольной битой), а то и о таком лечебном заведении, как Secret Science (тут вам предложат походить по раскаленным углям где-нибудь в Атласских горах). Все это в каком-то смысле современный аналог EST (помните EST - Ehard Seminars Training, где вашу личность сначала ломали, а потом восстанавливали заново? В этом клубе вы должны были стоять на постаменте перед сотнями людей и указывать на наиболее ненавистные вам части собственного тела).

Происходящее в этих клубах нередко скрыто от посторонних глаз. Однако, как следует из нового фильма о проводимых Лоу в пригороде Сан-Франциско мероприятиях, в котором снялись некоторые его последователи (среди них, кстати, много британцев), просто снять одежду недостаточно. Сперва мы встречаемся с режиссером, 47-летним Джеми Морганом. На фильм его вдохновили занятия йогой в модной студии Triyoga на севере Лондона. Занятия проходили под руководством Райана Шпильмана, от которого Морган и услышал о Лоу. В закадровом тексте к фильму Джеми рассказывает, что у него есть красивая подружка-француженка по имени Софи, которую он меньше всего хочет обидеть. Но в то же время он, Морган, как исследователь и художник не может прятаться от своих личностных проблем и должен испробовать на себе, каково это - жить по-другому. Лоу объясняет: "Большая часть невротических расстройств связана со сферой сексуальности. Когда человек полностью удовлетворен своей сексуальностью, он избавляется от неврозов и начинает должным образом взаимодействовать со своим каналом духовной энергии".

Между тем у 29-летнего Райана, через руки которого прошли Мадонна, Стинг и Труди (Труди Стайлер, актриса, жена Стинга. - Прим. ред.), никаких личностных проблем нет - он проходил этот тренинг много раз. Судите сами: на первом тренинге он познакомился с бывшей женой (дочерью Лоу), которая родила ему сына Джаспера (сейчас ему три года). Убежденный противник моногамии, Райан сейчас встречается с 31-летней Мэдди - она пришла на тренинг, чтобы убедиться, что и ей по силам совладать с полностью открытыми отношениями.

Еще есть 31-летняя Лорел, которую дома ждет любимый и любящий муж-художник. Тем не менее, она решила исследовать свою сексуальную идентичность и побороть назойливый панический страх, связанный с необходимостью на протяжении всей оставшейся жизни хранить верность одному человеку.

Сам Лоу, харизматичный 72-летний мужчина с брюшком и огоньком в глазах, восседает на подиуме, источая особенную, присущую только ему разновидность суровой любви. Интересное, но не очень приятное зрелище. Взять хотя бы Райана, который, говоря в камеру, продолжает упражняться в йоге, в то время как Мэдди его, так сказать, ублажает. Все это происходит у бассейна. Не менее натуралистичной вышла и сцена, в которой Мэдди (а она, вне всякого сомнения, очень сильно влюблена в Райана) приходится смириться с тем, что ее возлюбленный и Лорел решают: их настолько тянет друг к другу, что им необходимо заняться любовью. Видя, как она после этого как резаная вопит в камеру, - так, будто испытывает физическую боль, - невольно задумываешься, что образ жизни Лоу, наверное, больше подходит мужчинам, чем женщинам. Впрочем, не особенно приятно наблюдать и за тем, как Джеми по телефону слезно просит прощения у Софи за ту оргию, в которой он поучаствовал намедни, а потом, все еще с заплаканными глазами, рассказывает Лоу, что теперь, когда он зашел настолько далеко, он, может быть, уже не сможет вернуться к прежней жизни.

Я встречаюсь с ними год спустя, чтобы узнать, каковы были последствия. Джеми и Софи по-прежнему вместе, причем Джеми утверждает, что никогда не любил ее так сильно, как сейчас. "Я не проповедую полигамию, - говорит он, заваривая зеленый чай мне и всем остальным собравшимся на кухне в его суперсовременной двухэтажной квартире в Праймроуз Хилл, - но она радикальным образом изменила мой образ жизни. Мы с Софи теперь открыто рассказываем друг другу о наших влечениях, и у нас иногда бывает секс с другими людьми. При мысли о том, что она делает это с другими мужчинами, меня по-прежнему обуревает сумасшедшая ревность, но в ходе этого тренинга я осознал, что не столько хочу ее саму, сколько хочу, чтобы она получала удовольствие от жизни и чтобы она испытывала аналогичное чувство по отношению ко мне. Но до Райана мне, конечно, еще далеко".

"Думаю, можно сказать, что меня, прежде всего, интересуют не отношения, а духовный рост, - говорит, тщательно подбирая слова, ослепительно красивый и подчеркнуто психологически собранный Райан. - Может быть, это звучит эгоистично, но это лишь иллюзия. Что хуже: испытывать нездоровое влечение к третьему человеку, которое, не находя выхода, перетекает в нарастающее недовольство своим партнером и детьми, или - с позволения партнера - перестать врать себе самому и начать одновременно любить больше одного человека? Те, кто живет в традиционных семьях, они ведь и детям своим жизнь ломают, разве нет?"

Теперь Райан каждую неделю устраивает в Лондоне собрания, на которых приверженцы Лоу могут излить друг другу душу, а временами, если атмосфера располагает, - и обнажиться. Разумеется, и сам он живет в соответствии со своими убеждениями: он больше не встречается с Мэдди, а его бывшая жена сейчас ждет от него второго ребенка, которого они зачали при помощи чашки и спринцовки. Дело в том, охотно поясняет Райан, что "когда они попробовали сделать это традиционным способом, им это показалось глупым". Главное увлечение Райана, по его словам, - сын Джаспер, но в данный момент его живо интересует и новая подружка по имени Вероника. Раньше она, по ее собственным словам, была "фифочкой с отличными ногтями и жила в счастливом браке". Но несколько лет назад у себя в Германии она сходила на тренинг и, подобно Райану, стала убежденной противницей моногамии.

"Все просто, - она пожимает плечами. - Я живу сообразно со своими чувствами. Если чувствую драйв, соглашаюсь. Если не чувствую, отвечаю отказом. И так не только с сексом, так со всеми мелочами. Уж не знаю, как к моему образу жизни относятся коллеги по работе - я его с ними, в общем-то, не обсуждаю. Может быть, конечно, он им кажется несколько странным".

"Смотри, - говорит Лорел, которая чуть было не развелась со своим мужем, а после тренинга к нему вернулась. - Этот опыт - как ящик Пандоры. Вернуться к прежней спокойной жизни со всеми этими ограничениями невозможно. А если бы тебе и удалось это сделать, это все равно что залепить крупный гнойник пластырем. Но понимаешь, - продолжает она, - когда я вижу всех этих людей, которые, как я знаю, врут себе и окружающим, ходят налево, теряют половое влечение, чувствуют себя несчастными - и все потому, что они не хотят знать правду о своей сексуальности, - в такие моменты я понимаю, что не хочу снова стать прежней".

"Верно, всему виной - моногамия", - говорит Софи, подружка Джеми.

"Должна признаться, мне будет очень больно, если Джеми станет спать с другими девушками, но сама я испытывают сексуальное влечение не только к нему, но и к другим людям. Как говорит Пол, "Можно любить больше одного ребенка, вам может нравиться мороженое нескольких видов, так почему у человека должен быть только один любовник?"

В точку: как говаривал Стинг, если любишь кого-то, дай ему свободу. С другой стороны, в голову все время лезут обязательства, которые многие несчастные женщины, вступая в отношения, берут на себя лишь для того, чтобы не потерять своего мужчину.

Мне во многих отношениях близка философия Лоу: наши неврозы вне всякого сомнения связаны с сексуальностью. Мы выстраиваем вокруг этого пышные ритуалы, когда мы подавляем природные страсти, иногда случаются кошмарные вещи. И действительно - разве не стала бы наша жизнь чище и проще, если бы мы просто руководствовались своими позывами? И все же, когда Райан говорит, что его волнует в первую очередь его духовный рост, трудно отделаться от мысли, что "духовный рост" в данном случае - всего лишь синоним "самолюбования".

К тому же нельзя пренебрегать тем фактом, что Лоу - мужчина, не правда ли? По словам Райана и Джеми, он и не думает скрывать свою слабость к симпатичным молоденьким девушкам. Снова и снова я думаю о рыдающей в кадре Мэдди, которой бойфренд "изменил" с лучшей подругой; о Софи, которая призналась мне, что прошла через адские страдания, когда Джеми уходил на тренинг снимать свой фильм; о Джеми, который согласился, что в идеальном мире ему было бы позволено гулять напропалую, а ей нет. Радикальная взаимопомощь? Вся эта дребедень стара как мир.